ЖИТИЕ НА БОЛОТАХ, или К СЕВЕРНЫМ КРОКОДИЛАМ - 2

ВТОРОЙ ЗАХОД

Необъятные Рдейско-Полистовские болота притаились на границе Тверской, Псковской и Новгородской областей, где-то здесь, в топях, спрятался от людей бывший Рдейский монастырь. Написаны книги и сложены легенды об этих
местах: под тиной, где, покоятся сокровища разбойников, случайным путникам являются то ли люди, то ли лешие, живут особые северные крокодилы, а у стен монастыря исцеляют женщин и изгоняют бесов... Поверить трудно, но "без огня не бывает дыма". Уже несколько лет мы разрабатывали маршрут, чтобы совершить пробег в эти труднодоступные места, - интересно. А теперь и повод есть - испытать особую вездеходную технику. Не гонять же ее вдоль дачных поселков!

Команда "Мото" однажды предпринимала попытку добраться до болотного края. В марте 2001 года на двух снегоходах "Тайга" и двух колесных вездеходах мы стартовали от озера Селигер. Но либо бог берег, то ли бес к себе не допускал, только разверзлись хляби небесные, растопило снег - и экспедиция, хоть чуть-чуть, но не дошла до монастыря (См. "Мото" 12-01). Вторую попытку, чтоб уж совсем наверняка, решили провести осенью и использовать для этого только колесную технику - пневматики.

В нынешней экспедиции, которую мы назвали "Топь-02", приняли участие романтик бездорожных путешествий Андрей Фаробин, испытатель из "Ижевских мотоциклов",  "профессор болотоведения" Владимирир Баранов и автор этих строк.

"САМСОН" И К*

Для тех, кто не знает, что такое пневматики, поясню: траспорт на колесах сверхнизкого давления. Он может не только ехать там, где человек провалится, но и плыть. Самые простые пневматики - трехколесные, собираются они на базе  мотоциклов. Как только в народе их не называют:  каракатами, тарабанами, шишко - (или мозго-)трясами... Самое интересное, по-моему, название - "каракат". Наградили им то ли из-за сходства машины с неуклюжим моллюском, то ли потому, что смысл слова можно понимать исходя из того, что "кара" по-тюркски значит "черный" - это цвет больших шин, а "кат" - от слова "катится". А может, потому слово понравилось, что и само слово, и внешность машины "похожи" - немного смешны. У нас два легких караката минско-ковровского производства (3- и 4-колесные) и "Самсон" из Ижевска.

О "Самсоне" - разговор особый. Он, как только выехал из экспериментального цеха, попал в кузов КамАЗа, и тот доставил его в Холм. Так что мы - первые испытатели "надутого исполина". "Самсон", как и положено богатырю из легенды огромен. Чтобы сесть за привычные "ижевские" органы управления, нужно карабкаться вверх. Отсюда все вокруг хорошо видно, земля где-то внизу.  Когда монстр трогается, кажется, что низко и медленно летишь над землей. Работают подвески, "проглатывая" непреодолимые на обычном мотоцикле препятствия, и, плавно покачиваясь на огромных камерах (от КрАЗа-"лаптежника") аппарат несется вперед. Непередаваемые ощущения, даже для искушенных в управлении "малыми" каракатами.

ХОЛМ - РАЙ ИЛИ ДЫРА?

Отправная точка путешествия - город Холм, что на западе России и на юге Новгородской области. Как-то неэпично и нелепо звучит первое упоминание о нем в новгородской летописи 1144 года: "Погоре Холм весь". И все! Судьба города шла наперекосяк: его захватывали то литовец, то швед, то поляк, а в 20 веке - немец. И каждый жег постройки, грабил, сгонял с насиженных мест население. Поэтому, наверное, историческая память холмичей предостерегает строить каменные здания, а их "рост" - не более одного-двух этажей: обязательно что-нибудь да случится, и все "погоре". В новейшей истории жители привыкли к тому, что власти играют городом, как мячиком - перебрасывают из области в область: Псковскую, Смоленскую, Ленинградскую, Калининскую, и вот теперь - Новгородскую.

"Звездным" часом  города, начиная с тех древних пор, когда через Холм проходил легендарный путь "из варяг в греки", стало сооружение моста через Ловать с помощью вертолета. Как утверждают современные летописцы, это был первый подобный опыт в СССР, о нем трубили все газеты.

Нынешнему застою (а может, это и не застой вовсе, и город следует объявить извечным заповедником спящего захолустья?) Холм обязан отсутствию железной дороги. Еще в конце 80-х собирались провести от Новгорода. Обманули холмичей и с газификацией: как и задолго до появления газопроводов, около домов, в том числе и госучреждений, возвышаются горы дров. Когда-то здесь работала "оборонка" с цехом ширпотреба: из эпоксидки делали искусственный янтарь да мормышки. Понятно, после перестройки все "накрылось". Губернатор области М. Прусак на встрече с холмичами сказал - как отрезал: "В Холме не может быть промышленных предприятий... Даже если построить что-то, это будет невыгодно...".

В местной газете "Маяк" (она выходит без фотографий, с фотографиями - дорого) преобладают объявления типа "Продается молодая, хорошая коза. Недорого"...

Последняя ночевка в цивильных условиях - в уютной гостинице "Ловать". Наш номер - единственный "оккупированный" на всем этаже. Ночью тишина - уши коли, и только изредка ласкает слух звук проносящихся куда-то мотоциклов. Вот комариным писком поет мотор "Юпитера", размеренно ухает "Планета", дребезжит "Восход" и деловито чмокает оппозит. ... Здесь еще, оказывается, средоточие детищ мотопрома.

БОЛОТО... ПРОБЛЕМЫ ПРОХОДИМОСТИ

Бездорожная часть пробега начинается в Чекунове, в пяти километрах от Холма на трассе Великие Луки - Новгород. Наш марш-бросок по асфальту никто не оценил: за все время не попалось ни одной встречной, ни попутной машины. Только дети, сбежавшие с уроков выпить в розлив стакан лимонада в придорожном кафе кричали вдогонку: "Меня прокати, меня-а-а..."

За высоким мостом через Ловать (тем самым, прославившим Холм) правление заповедника "Рдейский". Грех не заглянуть: где-где, а здесь должны знать про северных крокодилов и холить их, если они есть. Директор Владимир Кроликов, узнав, что мы - "каракатчики", принял радушно и засыпал вопросами. Оказалось, в его ведомстве тоже есть подобная машина, только 6-колесная. Вопрос проходи мости в этих местах - вопрос номер один: не пешком же мерить болота! На снегоходе удается поездить от силы месяц-полтора в году. Да по болотам он все равно не пойдет - не промерзают они. В последние годы посыпались предложения от иностранцев: давайте развивать экотуризм - мы платим! Местные и рады бы, только на чем возить иностранцев? Пешком с рюкзачком не пойдут, а как увидят служебный ГТС (следы от которого не зарастают 50 лет - вот тебе и весь экотуризм), за голову хватаются. "И кушает" гусеничный монстр 150 литров на "сотню", - рассказывал директор Кроликов.

Несколько раз мы пытались повернуть разговор в русло крокодилов, но Владимир все отмахивался: "Дались вам эти крокодилы! Расскажите лучше, какие шины стоят на ваших каракатах? Как крепятся? Сколько бензина берут?.." На десятый раз отрезал: "Нету здесь крокодилов! Вот черный аист есть, большая редкость. Сейчас не увидите - он на юг улетел, в Израиль!.." Глупыш аист, мог бы выбрать местечко поспокойнее - там ведь стреляют...

А тем временем во дворе работники заповедного ведомства (почему-то все толпились здесь, а не поддерживали порядок в лесах и болотах) пришли к мнению, что не проедем мы:

- Даже пытаться не стоит, только зазря будете траву мылить. Да и колючки там - как гвоздь "сотка". Если нет канистры резинового клея, то и соваться не стоит. Один вон приезжий попробовал - вернулся пешком.
Но все ж решили ехать, благо клей (правда, не канистра, а тюбик) имелся. И не только клей. Чего ж не попробовать?

ПОЧЕМУ - "БУХАНКА"?

Леспромхоз в Чекунове - типичный пример "бизнеса по-русски": сначала ударным темпом, под фанфары районной прессы через лес и топи провести узкоколейку, а потом рельсы снять, пропить и вывозить лес на разваливающихся и коптящих лесовозах.

У шоссе одинокая изба правления, за ней остовы техники, остатки былой роскоши. У грязного "уазика" - буханки толпятся мужики в классическом деревенском прикиде - драных ватниках и стоптанных кирзачах. Естественно, квасят. Предложили и нам - но так, без энтузиазма, ради приличия. Понятно: и самим мало. Предложили и потому, что надеялись: может, у приезжих есть? Да и как может не быть: взрослые люди всерьез собрались в болота!.. А вот техника наша никого не удивила - своих умельцев хватает. Мужики решили, что мы едем "бомбить клюкву" - разубеждать не стали. Настал наш черед задавать вопросы - про леших, крокодилов и прочее. Собеседники оживились, налили по кругу и понеслись истории одна забористее другой. Чего только люди не придумают - лишь бы не работать!

Воистину, "сон разума рождает чудовищ" - множество всяких странностей поведали нам "экологи под градусом", причем со слов своих таких же товарищей. Умельцы, встреченные нами ранее, люди непьющие - и Владимир Никитин и Александр Петров (хочется их назвать по имени) ни о чем подобном даже не слышали. Правда, о щуках "размером с подводную лодку" говорили. Мы про себя: может, эта щука и есть местный крокодил? Очень похож! Но пока не увидим, надо сомневаться: какой рыбак не ошибается в размерах добычи.

Из потока информации выловили две небесполезные вещи. Первая: в Чекунове проживает тетушка, которая чудесным образом исцелилась от паралича после посещения Рдейского монастыря. Правда, рассказчик имя ее назвать не смог. И вторая для нас новость (у мужиков она так, к слову пришлась): оказывается, автомобиль, в котором квасили, называется "буханкой" не от сходства формы кузова с хлебом, а потому что в ней удобно бухать.

ПО ЗАКОНУ ТАЙГИ

Изрытая глубокими колеями насыпь первые километры служит нашей пневмоколонне дорогой. Колеи заполнены водой, каракаты всплывают и норовят встать "раком" поперек движения. Другая неприятность - отсутствие крыльев у меньшего: брызги воды вперемешку с комьями грязи летят в лицо - приходится уворачиваться и ехать медленно. "Самсону" же с заводскими крыльями все нипочем. Володя часто курит, потому как уходит в отрыв, а потом поджидает наши, как говорит, "гряземойки".
 
Перекрывая рев моторов, в облаке дыма и брызг впереди прямо по курсу материализуется кабина лесовоза. Он прет как танк, не снижая скорости. Понимает, паразит, что в таких ситуациях действует закон тайги: уступает тот, кого легче вытащить - то есть мы. Спрыгиваем с насыпи в болото (трайк с Фаробиным едва-едва не переворачивается) и провожаем глазами вывозимое бывшее народное достояние. Путь этого достояния далек: Чекуново, перегрузка на лесовоз-шоссейник (а раньше бревна сплавляли по Ловати), на нем в С.-Петербургский порт, оттуда морем в Финляндию. После переработки лес вернется в Россию, но уже в виде "фирмы" и стоить будет уже других денег. А может, уйдет в Италию в виде бумаги, на которой напечатают в "Мото" этот материал... Обидно, что наши знакомцы-"бухари" получат от пирога прибыли только жалкие крохи. Так ведь пьют...
 
Долой раздумины - пора за работу: "из болота тащить бегемота" - "Самсона" и К. Если ковровско-минские "блохарики" легки на подъем, то "Самсон" оправдывает свое имя богатыря-тяжеловоза. С помощью веревок и кое-каких магических слов (в этих местах они приобретают особую силу) выползаем на дорогу. Проезжаем по прямой, как стрела, насыпи около 7 км - к счастью, больше лесовозы-террористы не попались. Или в леспромхозе всего один грузовик... Не доезжая до разрушенного моста, сворачиваем направо, в сторону деревни Какачево. Точнее, бывшей деревни - о живших здесь людях напоминают квадраты камней фундаментов, проступающих сквозь пожухлую траву, старые яблони, видим только осевшую на один угол избу с полуобвалившейся крышей. Внутри расколотый чугунок, дырявая ивовая корзина и покореженная кровать с панцирной сеткой. Под сорванными со стен обоями обрывок пожелтевшей газеты с портретом Н. С. Хрущева. Раз клеили обои, значит, собирались жить долго...
 
В малолюдности отчасти виновата война: жгли не только немцы, которые два года оккупировали Холм и окрестности, но и свои - при отступлении, а также партизаны. Отчасти виновата недальновидная политика укрупнения сельских хозяйств. Недалеко отсюда, за Русским озером (название какое!) среди болот стоит деревня Ратча. Когда-то в ней было 400 дворов, к 80-м осталось не более десяти, сейчас - ни души. Такие вот тут места, в самом центре Европы!
 
После бывшего Какачева тянутся заросшие бурьяном поля (о том, что они когда-то обрабатывались, говорят вросшие в землю остатки с/х техники), за ними - жидкий лес. Хороший уже вывезен, продан и пропит. По леску петляют следы гусениц. Видно, что с зимы здесь не ездили - местами поперек колей лежат поваленные ветром деревья. Где можем - объезжаем, если высота препятствия до полуметра, - "перепрыгиваем". На каракатах это ловко получается, главное - вовремя поддать газу. Вот поперек лежит столб ЛЭП - достаем бензопилу. Провода в окрестностях не наблюдаются - значит, тут уже побывали "черные" сборщики металлолома. Как-то живут люди в обесточенной деревне?

БОМЖИ ИЛИ ОТШЕЛЬНИКИ?

Вот и Высокое, среди некошенной травы возвышается несколько мрачных, отчасти из-за извечной сырости, домов. На звук моторов из-за остова трактора "Беларусь" прыснула в заросли бурьяна кошка - значит, есть в деревне и люди. Однако к нам никто не вышел - испугались, что ли? Ведь нам говорили, что живут в Высоком женщина и два мужчины, - бомжи, как их упорно называют в Холме. В самом городе, при всей его бедности, нет ни бомжей, ни беспризорников, ни безработных. Кто хочет найти работу, чтобы жить пристойно (по местным понятиям), ее найдет. Чем живут люди здесь, не имея подсобного хозяйства? Леспромхозовские мужики из Чекунова, когда ездят на "пикник" к монастырю на своем гусеничном ГАЗ-72 ("буханка" в эти места не проходит), то завозят в Высокое сахар да мороженную картошку. Догадались, что можно приготовить из этих продуктов?

В ГЛУБЬ МОХОВЩИНЫ

Что-то не приглянулось нам Высокое - уж лучше болотные просторы или лесная чаща, чем умирающее обиталище мрачных, озлобленных жизнью людей. Обычно в это время года лес играет всеми цветами радуги, но нам не везет: погода стоит препаршивейшая - идет дождь со снегом. Осень словно прячет от видео- и фотокамер сокровища края.

Впереди за Высоким блеснула полоска воды - Рдейское озеро! Над ним вдалеке - о чудо! - над кронами деревьев главки куполов с крестами. Неужто Рдейский монастырь?!

Оказалось, мало его увидеть - к нему надо еще как-то подобраться. Колеи, по берегу огибающие озеро, уперлись в следы лесного пожара. Видать, горело понизу, и лишенные опоры деревья хаотично валились друг на друга. Высота завалов - в рост человека, тут и бензопила бессильна. В поисках объезда уперлись в болото. Здесь гореть нечему, но топко - засасывает даже колеса таких великих всепролазов, как "Самсон". Так, на границе двух стихий, огня и воды, огибаем озеро. Местами путь перегораживают мелиоративные канавы. Их отличие от многочисленных ручейков - большая глубина и отвесные "берега". Для каракатов они преодолимы, один только "Самсон" пару раз встал, как норовистый конь, на дыбы.

ЛАПА ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ
 Выезжаем на открытое пространство и - "Здравствуй, Рдейское болото!" Из невысоких кочек торчат покосившиеся палки редколесья. Ягод - клюквы и черники - море. Если учесть, что население поглощает ту и другую в неограниченном количестве, а покупать готово минимум по цене 20 руб. за кг., то под ногами - целое состояние! Только никто не наклонится, чтобы его поднять: большинство местных предпочтет бомжевать и пить горькую, чем "горбатиться" на сборе.

Окружившая нас, будто скошенное поле, гладь обманчива и коварна. При каждом шаге чавкает, и даже после прошедшего сухого лета (за три месяца - ни капли дождя) из-под сапог выдавливается вода. Что здесь творится в дождливое?..

Лавируя среди топких участков, упираемся в старый зимник, ведущий к монастырю. Он хорошо заметен: его выделяет от остальной бурой массы полоса желтой травы. Прямая древняя дорога рассекает гладь болота. На глаз, здесь ровнее всего, но следы старые - это настораживает. Едем, пока не упираемся в палку, воткнутую прямо посреди полосы. Чутье подсказывает: неспроста она здесь. Это знак по-русски: "Дальше - п...ец!". Пешая разведка подтвердила: так и есть - начинается топь. Все как в жизни: идешь себе, и вроде все нормально, но вдруг, повинуясь внезапному необъяснимому импульсу, остановишься и чувствуешь, как раскачивается почва под ногами...

Открытой воды или другой какой опасности не видно, но от этого еще жутче...

Словно лапа грешника из преисподней, торчит труба трактора. На нем грабители-богохульники вывозили добро монастыря. Не довезли - прибрала к себе трясина. Кара божья?.. Тогда пошто не карает других? Не знаю... До сих пор моются бабы в поддорской бане, в которой голландскими плитками, украденными из монастыря, выложены стены и пол. И ничего - рожают. Правда, реже, чем раньше. Но где теперь в державе рожают чаще?

СЕВЕРНОЕ ЧУДО СВЕТА

Рдейский мужской монастырь был основан во второй половине 17 века. Его сжигали, перестраивали, появлялись свои святые и отшельники. К храму среди болот тянулись из многочисленных окрестных деревень. Обитель "колбасило" не только при Советской власти - еще Екатерина II своим указом "разогнала" все русские монастыри... Он то процветал, то разорялся. Благие времена, кряду пару десятилетий, наступили в конце 19 века, когда чудом исцелившийся здесь купец Александр Мамонтов стал "спонсором" глухой обители. Он вложил в Рдейский монастырь такие средства, что на них можно было бы построить, к примеру, немалый завод по переработке льна. Это сейчас лен считается "тяжелой" культурой, требующей рук, которых как раз нынче на селе нет. А в те года не один уезд жил за счет этого "мягкого золота". Мамонтов, а позднее его сын, подняли Рдейскую пустынь, превратили ее по размаху строительства и великолепию убранства в северное чудо света.

Интересный штрих: в марте 1897 г. при оценке состояния церкви Успения Императорское археологическое общество пришло к заключению, что церковь надо сохранить (все-таки памятник архитектуры 1700 года), а храм строить на новом месте. Но "старый русский" А. Мамонтов выложил 150000 рублей серебром - и церковь тут же разобрали. Четыре года потребовалось для сооружения храма на 750 (!) человек. Уникальный мраморный иконостас, голландская керамическая плитка и паровое отопление - и все это в глуши посреди болота! Не укладывается в голове, что то была за техника строительства? Это такая же тайна гениальности, что и секреты строителей египетских пирамид.

КОМУ НУЖЕН ХРАМ?

Обитель явно устала от одиночества и не хотела нас отпускать... Снег переходил в дождь, и наоборот, было глупо в такую погоду сворачивать лагерь. Да и хотелось получше рассмотреть уникальный храм.

С трех сторон к монастырю подступает озеро. Кирпичная ограда вокруг монастыря заросла деревьями, корни, словно змеи, обвили камни, ускоряя их разрушение. От монастырских построек остались лишь контуры фундаментов. Но сам храм еще прочно стоит на земле! Центральный Успенский собор потерял лишь главный крест, но оставшимися гигантскими куполами знаменует мощь православия и русской церковной архитектуры. Сохранились основные детали мраморного иконостаса, кованые оконные решетки, батареи парового отопления.

С теряющейся взору вышины свода центрального купола свисает длинная кованая цепь с крюком на конце - надо полагать, для огромной люстры. Не трудно представить: монахини перед службой зажигают на ней сотни свечей, и вот уже под слабым мерцающим желтым светом со стен тебя пронзают взглядом лики святых... Увы, фрески не сохранились, скрипит под ногами битый кирпич, сквозь пустые окна в башне купола внутрь залетает мокрый осенний снег... С разрушениями, которые несут время и стихия, душа еще может примириться, но не с тем,что творят двуногие варвары и охальники.

Судя по надписям, под сводами собора бывают и они. Позор на их головы.

Впрочем, они безголовые... Бывают здесь и рыбаки, и охотники - в камышах на озере мы нашли три хорошие лодки. Но не ради них сооружаются храмы. Увы, прихожан в окрестностях нет. Край в тупике, выход из него не просматривается. Разве что произойдет чудо, и найдутся современные Мамонтовы, Морозовы или Демидовы. Найдутся ли?.. А пока - болото...

Иван Ксенофонтов.
Журнал "Мото" (№ 12. 2002 г.).

Газета "Маяк" 2003

ОТ РЕДАКЦИИ "МАЯКА"

Экспедиция Ивана Ксенофонтова, о которой идет речь, проходила в середине октября прошлого года. О холмских встречах московских и ижевских гостей мы сообщали в "Маяке" 23 октября 2002 года.

Этот материал из журнала "Мото" мы публикуем с незначительными сокращениями.